АННОТАЦИЯ
Телесный опыт рассматривается нами в качестве базового при формировании структур сознания, он лежит в основе общепсихических механизмов дифференциации и интеграции, в основе развития представлений о себе. Первоначальное слияние младенца с матерью с последующей дифференциацией от матери позволяет ребенку развить собственную физическую идентичность и ментализировать свои телесные ощущения. М.Жонрод (Jeanroad M. 2003) выделяет механизм, который отделяет «Я» от «других». Автор называет этот механизм «Кто-репрезентацией». В случае шизофрении система «Кто?» нарушается, и потому больные верно осознают свои интенции, но «не осознают сенсорные последствия действий», как если бы они не инициировали их. Если слияние и связь младенцев с матерью была неудовлетворительной, то впоследствии дети не способны переживать свою «отдельность»; без первоначального слияния и связи ребенок не способен обрести четкого ощущения своего Я. Телесный опыт задает пространственно-временную структуру, лежащую в основе всех психических процессов (Веккер, 1998). Телесность позволяет ментализировать важные для последующего когнитивного развития конструкты, такие как симмептрия, сжатие/жесткость, трехмерность. Психопатологические данные свидетельствуют о том, что тело может представляться пустым, фрагментированным, лишенным связей и неконтинуальным. Граница тела предполагает сформированность конструкта «объем», который обладает в дефинитивных формах параметрами трехмерности и аддитивности. Кожа устанавливает границу между Я и не-Я и содержит в себе Я - матери и Я - ребенка. Кожа приобретает важнейшую роль в жизни ребенка при отнятии от груди: если ранее средством познания мира были губы и рот, то теперь им становится кожа. Крюгер (1989) установил, что «развитие самопринятия начинается с принятия своего телесного опыта (опыта телесного Я). Когда устанавливаются различия между переживаниями телесного Я внутри и снаружи, человек учреждает определенность Я и другого».. Следовательно, адекватный телесный опыт необходим для понимания «другого» как живого существа, наделенного интенциями, желаниями и намерениями. В исследовании мы исходили из предположения, что «нарушенная» репрезентация телесности влечет за собой целый спектр деформаций личности и идентичности. Цикл исследований был проведен на разных выборках испытуемых, которые обнаруживают разные стороны дефектной репрезентации телесного Я (преступники, психотические больные, лица, имеющие татуировки). Мы полагаем, что самые серьезные нарушения телесного Я демонстрируют лица, совершившие тяжкие телесные правонарушения. Работа проводилась в колонии с малолетними преступницами (девушки 14-18 лет), отбывающих наказание впервые. Использованы следующие методики, апробированные в пилотажных исследованиях: клиническая беседа, Торoноская алекситимическая шкала, бланковая методика Крем, бумажный вариант компьютерной методика Я-телесное (в колонию запрещается проносить компьютер), рисуночный тест Вартегга, методика измерения гендерной идентичности С.Бем (МИФ), проективный сказочный тест К.Колакоглоу, рисуночная методика "Мать и дитя". Показано, что их репрезентация телесности не обладает свойством константности. Выявлена ментальная спутанность в отношении гендерной идентичности. Результаты методики «Крем» свидетельствуют о высокой уязвимости испытуемых. Крайняя нестабильность репрезентации тела (как качестве женского) проявляется в выборе косметики и форм поведения. Получен факт о недифференцированности женского и мужского. Столь же несогласованные представления испытуемые имеют о матери (они либо идеализируют этот образ, либо отвергают). По результатам теста Вартегга выявлены черты личностной диссоциативности внутреннего мира испытуемых. При этом пассивность связана с фемининными компонентами идентичности, а агрессивность – с маскулиными. Анализ рассказов (проективный сказочный тест К.Колакоглоу) свидетельствует о двух полярно противоположных импульсах - подчинение агрессору и слияние с агрессором. Подавляющее большинство испытуемых демонстрируют пониженную витальность и направленные против себя агрессивные тенденции в сочетании с попыткой оградить себя от ранних эмоциональных переживаний.. Мы полагаем, что девушки- убийцы умерщвляют плоть другого человека, тестируя тем самым телесность, ее онтологию. Опыт гуманизированной телесности остался недоразвитым в их ментальном опыте. Опыт телесных мучений, наказаний, самоповреждений, убийств и т.д. можно рассматривать как крайне архаическую попытку контакта с телом. Реализован метод анализа нарративов, описывающих эпизод правонарушения у малолетних преступников. Результаты свидетельствуют о том, что испытуемые не способны к эмпатическому переживанию, но при этом демонстрируют «адгезивную» идентификацию. Феномен адгезивной идентификации описан на примере социального института «семейниц» - у всех испытуемых выражена сверхсильная потребность быть с кем-то связанным при склонности к закрытости эмоциональной сферы. Второй цикл исследований проведен в психиатрической клинике с больными, имеющимим диагноз «психотические нарушения» (27 человек). Были проведены следующие исследовательские процедуры: рисуночный тест Вартегга, методика "Крем" (Т.Ребеко), проективный сказочный тест (К.Колакоглоу), коррекционная работа (с разными физическими материалами). Данная группа испытуемых была нами выбрана в качестве модели иного способа «компенсации» дефецитарного опыта Другости. В отличие от испытуемых, совершивших убийства, психически больные предпочитают стратегию избегания при необходимости соприкосновения с Другим (например, при построении целостного рисунка, включающего неопределенный визуальный материал). При выполнении методики «Крем» большинство больных (16 из 27) испытывали тревогу при чтении инструкции, особенно в том месте, где требовалось дать описание свойств "чудодейственного крема". Пациенты самовольно предлагали изменить инструкцию и вместо "рекомендаций" по применению крема перейти к абстрактному исследованию его свойств без их проверки на "воображаемых респондентах". Клинический материал свидетельствует о том, что даже воображаемая ситуация соприкосновения крема с телом является травматичной для данного класса испытуемых. Результаты методики "Крем" позволяет предположить, что избегание телесного контакта является полюсом, противоположным полюсу "атаки на телесность" (полученной на другой группе испытуемых в форме телесных правонарушений). В методике "Сказочный тест" К.Колакоглоу использовалось два сюжета сказок "Красная шапочка" и "Белоснежка и семь гномов". По данному тесту имеются валидные нормы для детей до 12-14 лет. Принимая во внимание клинический статус больных, мы рассчитывали шкальные значения и сравнивали их с нормативными значениями подростков. При интерпретации иллюстраций сказок пациенты психиатрической клиники не выражают активной агрессии, у них доминирует страх уничтожения. В потребностной сфере данные пациенты выражают сильную потребность в принятии при одновременно умеренной потребности помогать. Совокупно полученные результаты складываются в противоречивую картину: желание принятия при одновременном избегании контакта (агрессии) и привязанности, выраженное беспокойство при одновременном желании самонаказания. Представляется, что полученная спутанная картина является следствием неразличимости «себя» от «другого». Результаты свидетельствуют о том, что данные испытуемые не имеют трехмерной репрезентации собственной телесности, следствием чего является спутанность физических границ "себя" и окружающего мира. При работе с физическими материалами испытуемые «отказывались» складывать трехмерные объекты. Данная группа пациентов избегает использовать конструкт «объем» на уровне операций с физическими объектами, что, видимо, сопряжено с отсутствием трехмерной репрезентации собственного тела. Третий цикл исследований проведен на группе женщин (25-50 лет, 20 человек), имеющих более 2 татуировок (контрольная группа - 20 человек). Использовались методики: Опросник «Диагностика телесного Я», «Вопросник Пространственного Я», «Миф», «Крем». Получены значимые различия по шкале алекситимии, в уровне маскулинности между группами татуированных и нетатуированных женщин. По результатам методики «Крем» делается вывод о том, что татуировки являются способом самоутверждения и освоения телесного Я. Результаты трех циклов исследований на разных выборках испытуемых (малолетние преступники, Психотические пациенты и лица с татуировками) позволяют сделать вывод о разной степени дефицита в репрезентации телесного я и в разных способах компенсации (тестирование тела путем убийства, в трудностях трехмерных репрезентаций объектов и в вынесении на поверхность кожи внутренних конфликтов). Возможность использования итогов исследования (сфера возможного внедрения, применения). Искажения в репрезентации телесности могут использоваться в диагностике и коррекции проблем, связанных с нарушением пищевого (булимия, анорекция, аддикции) и асоциального поведения. Исследования, проведенные с психически больными, с лицами, совершившими тяжкие преступления, а также со здоровых испытуемых, имеющих более двух татуировок, свидетельствуют о нарушении образа тела в данной группе испытуемых. The analysis of stories (K.Kolakoglou's projective fantastic test) testifies to two opposite impulses - submission to an aggressor and merge to an aggressor. The vast majority of examinees show the lowered vital forces and the aggressive tendencies directed against in combination with attempt to protect themselves from early emotional experiences.
ЦИТАТА
Ребеко, Т.А. Телесные повреждения и самоповреждения у женщин / Т.А. Ребеко отчет по НИР № 11-06-00721 (Российский гуманитарный научный фонд)
